понедельник, 25 января 2010
Я мог бы многое сказать о том, как обошлись с сокровищами после революции... (как сжигали усадьбы с картинами Репина, Рубенса и других художников...) как ломали Гамбсовские стулья... как точно по рассказам Зощенко продавали за копейки бесценные предметы интерьера.... как Фаберже скидывали за рубеж, и точно также бесценные полотна из государственных художественных галерей.... экономика была разрушена, а молодому гос-ву надо было показывать рабочим - что будет и вот оно светлое будущее... я еще напишу об этом.. а пока хорошая статья из нем. журнала Дер Шпигель... я его любил и на немецком читать... Большевики не гнушались красть и у живых, и у мертвых...
я до сих пор не могу без содрогания думать, сколько было уничтожено, продано, пропито, потеряно... все - народу!... какому народу???? тому, который отойдя от станка шел в кабак... и дела ему не было, что где-то висит картина Шишкина... да не знал он, что за Мона Лиза такая... (кроме соседней желтобилетной Лизы с Конюшенного переулка)...
в общем уничтожили все, что можно... горели усадьбы, убивали цвет нации, воровали и продавали за бесценок то, что копилось веками... разрушали страну, чтобы потом "пафосно ее строить!!!!"
Национализация, раскулачивание, борьба с контрреволюцией....
читать дальшеDER SPIEGEL
№37(592) от 06.10.2008
Маттиас Шепп
ПРОКЛЯТИЕ БРИЛЛИАНТОВ
Из секретных документов явствует, что 90 лет назад после убийства царской семьи большевики разворовали и распродали сокровища династии Романовых.
Им были нужны деньги, чтобы спасти страну от банкротства, и для дела мировой революции. Часть поживы перепала и Коммунистической партии Германии.
Едва заслышится рокот подъезжающего автомобиля, Надежда Данилевич спешит от кухонного стола к окну своей московской квартиры на третьем этаже старого московского дома. Стоит 50-летней исследовательнице увидеть внизу человека в красно-желтой куртке международной курьерской службы, она дождаться не может, пока почтальон поднимется и вручит ей бандероль. Случается это три-четыре раза в месяц. Посылки приходят от самых знатных аукционных домов мира – от Sotheby’s и Christie’s из Лондона, от Koller из Цюриха, от Pierre Berge из Парижа.
Более 3000 каталогов уже лежат стопками вдоль стен кабинета Надежды Данилевич. На массивном дубовом столе – мраморный бюст Дианы, богини охоты. И искусствовед Данилевич занята охотой: она идет по следу пропавших сокровищ царской семьи.
Надежда отчетливо помнит тот день, когда к ней в руки попал каталог аукциона Sotheby’s, который должен был состояться в Нью-Йорке. Листая его, Данилевич сразу обратила внимание на колье из нескольких десятков бриллиантовых цветков, в прошлом восхитительных брошей, которые носила еще Екатерина Великая, немка, ставшая императрицей России. До 1917 года колье входило в коллекцию драгоценностей Николая II, последнего правителя из династии Романовых. Спустя 10 лет след его затерялся в Лондоне. И вот бриллианты обнаружились.
В таких случаях Надежда Данилевич незамедлительно заказывает билет на самолет, чтобы увидеть находку собственными глазами. При этом она не собирается покупать антикварные ценности. Она и не в состоянии тягаться с покупателями масштаба московского олигарха Виктора Вексельберга, заплатившего в 2004 году около $100 млн, чтобы вернуть в Россию 9 пасхальных яиц Фаберже из знаменитой «императорской серии» и еще несколько драгоценностей, оказавшихся в коллекции клана американских миллиардеров Форбсов.
Специальность Надежды Данилевич – история искусства. И цели у нее научно-исторические. Она собирает информацию, необходимую, чтобы узнать судьбу сокровищ, принадлежавших последнему русскому самодержцу и разлетевшихся по всему миру после 1917 года.
Один из свидетелей 90 лет назад был потрясен тем, что «там валялись горы золотых и серебряных предметов» – он видел драгоценности вскоре после того, как их экспроприировали большевики. «Там были свалены украшения, отобранные у царской семьи перед расстрелом, и золото, которое было на них – браслеты, кольца, часы», – писал он.
Чуть позже взглянуть на сокровища царской семьи позволили двум американским журналистам. Им вспомнилась «Тысяча и одна ночь»: «Бриллианты с грецкий орех, рубины, изумруды с голубиное яйцо, светлого, багрового, живительно-зеленого оттенков, жемчужины размером с фундук, на каждой нитке точно подобранные по размеру, платина, золото и бриллианты, светящиеся всеми цветами радуги, как струи фонтана в лучах летнего солнца».
То, что тогда предстало их взору, было лишь малой частью богатств, собранных Романовыми за несколько столетий. В мае 1917 года New York Times оценивала состояние семьи в $9 млрд, что сегодня соответствует приблизительно 55 млрд евро.
Благодаря своим познаниям о шедеврах ювелирного искусства Данилевич стала участником комплексной исторической экспертизы по вопросам, связанным с гибелью царской семьи. Надежда видела тысячи документов, многие с грифом «Совершенно секретно». Она собрала несколько сотен фотографий, в том числе снимки романовских драгоценностей, сделанные спецслужбами большевиков. «Пора приподнять завесу тайны, – считает Данилевич. – Мир должен узнать всю правду о том, как расхищались богатства царского двора и аристократов. И что на самом деле произошло с кровавыми екатеринбургскими бриллиантами».
Слова «кровавые бриллианты» напоминают о том, как менее чем через 9 месяцев после прихода к власти – в ночь на 17 июля 1918 года – большевики зверски уничтожили всю семью последнего русского царя. В 1400 км к востоку от Москвы, в Екатеринбурге, спешно сколоченная команда палачей расстреляла царя Николая, его немецкую супругу Александру, четырех дочерей, малолетнего наследника престола царевича Алексея и четверых придворных.
Сохранилось правдоподобное описание событий в комнате казни: своды оглашают испуганные крики жертв, разбуженных незадолго до расстрела; в воздух взлетают перья из подушки, которую, словно ища защиты, гувернантка прижимает к груди; несколько пуль, к ужасу солдат, отскакивают от тел царевен – словно дети помазанника Божьего неуязвимы для смерти.
На самом деле женщины просто зашили в свои корсеты драгоценности, чтобы после депортации продать их и жить на вырученные средства. Но убийц в ту ночь они останавливают ненадолго: 17-летнюю Анастасию закалывают штыками, которые вонзают в тело, пока не прекращаются конвульсии.
Руководит расстрельной командой убежденный коммунист Яков Юровский. В ту же ночь он приказывает снести трупы в ближайший лес. Нужно спешить: под Екатеринбургом отряды белых – верных царю контрреволюционеров.
Юровский распоряжается раздеть мертвых донага. Убийцы находят бриллианты, спрятанные царевнами, – только в одном из бюстгалтеров было около 2 кг камней. Одежду Юровский велит сжечь, а тела, обезображенные до неузнаваемости серной кислотой, сначала бросают в шахту, но потом, передумав, закапывают в земле поблизости от железнодорожного переезда. Запачканные кровью украшения комендант забирает с собой. Всех свидетелей он связывает клятвой «вечно хранить эту тайну».
Расстрел Николая II и его семьи – одно из самых жестоких политических убийств XX столетия и веха российской истории. Оно ознаменовало собой конец 300-летнего правления Романовых. «Мы свершили великое – мы истребили императорскую династию», – ликовал Юровский.
«Проклятие тех алмазов до сих пор лежит на нашей стране, – убеждена Надежда Данилевич, оглядываясь на 90 лет назад. – Никому они не принесли счастья. Их путь устилают трупы». История драгоценностей повествует не только о невиданной роскоши и крайней нужде – она также рассказывает об алчности и самопожертвовании, о верности и предательстве.
Трагедия начинается сразу после вынужденного отречения царя от престола в марте 1917 года, когда власть переходит к буржуазному Временному правительству. Николая, как кузена немецкого кайзера Вильгельма II, вместе с семьей поместили под домашний арест в Царском Селе. Летняя резиденция царя располагалась неподалеку от Петрограда – так в те годы называли Санкт-Петербург.
С каждым днем бывший царь все больше теряет контроль над своим колоссальным состоянием. Последние Романовы входили в число богатейших семейств мира, а петербургский двор был, по свидетельству главы царской канцелярии, без сомнения, «самым роскошным двором» того времени. Дочь посла Великобритании, видевшая Александру Федоровну во время посещения Мариинского театра, была потрясена великолепием наряда царицы: «Светлые волосы венчала блистательная тиара, каскады бриллиантов сверкали на ее плечах».
Однако теперь, в феврале 1917 года, царя лишают права распоряжаться имуществом государства и сокровищами короны. Украшения, которые были при себе, разрешают оставить – эти драгоценности Романовы возьмут с собой, когда в начале августа их депортируют в Тобольск. Николай и члены царской семьи все еще верили тогда, что с ними обойдутся достойно, позволят жить в одной из императорских резиденций, хотя бы в Крыму – большевики под предводительством Ленина еще не пришли к власти.
Тем не менее отъезд Романовых из Петрограда напоминает поспешное бегство. 50 мужчин более трех часов заносят в поезд багаж августейшего семейства, в частности коллекцию почтовых марок царя, ящики с вином из дворцового погреба и личную переписку. В этот путь вместе с Романовыми отправляются лишь самые верные из их людей: лейб-медик Евгений Боткин, камердинер Терентий Чемодуров, домашний учитель Пьер Жильяр и более 30 человек прислуги.
В Тобольске, маленьком сибирском городке, в жизни узников поначалу появляется некоторый уют. Их селят в двухэтажном особняке, царская семья наверху, прислуга внизу. По утрам Александра Федоровна учит своих детей Закону Божьему, преподает им историю и немецкий язык. Ее 21-летняя дочь Ольга пишет подруге: «Мы пилим и рубим дрова, гуляем, места здесь чудные. Починили качели и теперь снова можем качаться». Вечерами семья раскладывает пасьянсы или играет в бридж.
Все изменилось в ноябре 1917 года с приходом к власти большевиков. Поставленная ими охрана принимается издеваться над членами царской семьи. Бюджет урезают, прислугу увольняют.
Романовы начинают тайком переправлять украшения на свободу, они догадываются, что ни собственность, ни жизнь не гарантирует им никто. Алексей Васильев, тобольский священник, войдя в доверие к императрице, помогает пронести через охрану большое количество драгоценностей, остававшихся у царской семьи, прячет в ящике для цветов золотой меч царевича Алексея.
На самом же деле не чуравшийся водки служитель церкви имел вовсе не благочестивые намерения. Он присвоил часть ценностей. Так же поступил писарь Александр Кирпичников. Он прикарманил жемчужное ожерелье царевны Ольги – позднее оно украсит шею его супруги.
Все эти подробности содержатся в протоколе проводившегося ГПУ расследования, до сих пор хранящемся в закрытом архиве ФСБ. Лишь в 1933 году, через 15 лет розысков, большевикам удается найти в подвале рыботорговца Корнилова часть украденных ценностей. Там обнаружилось 8 кг украшений, в том числе 5 великолепных диадем, алмаз в 100 карат и брошь в виде полумесяца, полученная Николаем II в 1913 году от турецкого султана к 300-летию царского дома Романовых.
На другом снимке рыботорговец Корнилов стоит рядом с монахиней Марфой Ужинцевой. Застывший взгляд этой женщины позволяет догадаться, каковы были пытки спецслужб. «Сначала она все отрицала, – значится в протоколах ЧК, – но как дошло до «стойки», не выдержала и одного дня». «Стойкой» называли многочасовое стояние на одном месте.
Драгоценности в двух деревянных кадках и двух склянках сестре Марфе доверила умирающая настоятельница. Монахиня перед Богом клялась ни при каких обстоятельствах не выдавать, где они спрятаны. Однако Марфа, выросшая в простой семье, чувствовала, что не выдержит тяжести такой тайны. Она открылась рыботорговцу Корнилову, в доме которого периодически помогала по хозяйству, – и тот закопал драгоценности в своем подвале.
Другая «партия» тобольских сокровищ прошла через руки полковника Юрия Кобылинского, коменданта царского «острога». Этот человек, назначенный еще Временным правительством и, скорее, благоволивший царю, передал украшения торговцу Константину Печекосу. Страшная участь не обошла и его – в 1927 году Кобылинский умер от пыток чекистов. Протокол следствия с грифом «Сов. секретно» от 17 декабря 1933 года гласит: «Кобылинский на вопросы отвечать отказался. Умер на третьем допросе от остановки сердца». Официально родным сообщили: расстрелян за контрреволюционную деятельность (некоторое время Кобылинский воевал на стороне белых).
Сам Печекос тоже не выдержал давления ОГПУ и выпрыгнул с 5-го этажа дома, в котором жил его брат и где он временно прятал часть царских сокровищ; его жена Анелья покончила с собой в тюрьме. Драгоценности, которые скрывали эти двое, не удалось отыскать до сих пор. «Думаю, их забрал брат Печекоса, когда бежал в Польшу», – говорит Надежда Данилевич.
В Екатеринбурге, последнем пристанище царской семьи (содержать узников в Тобольске становилось опасно, к городу подступали отряды Белой гвардии), подобное было недопустимо. Тамошний комендант Яков Юровский сразу после прибытия заставил Романовых сдать все украшения, которые еще оставались у них. Он опечатал драгоценности под предлогом, что не хочет допустить, чтобы охрана их разворовала.
После убийства царской семьи Юровский приказал упаковывать романовские сокровища, в том числе драгоценности и цепочки, которые были зашиты в нижнем белье царевен, – отмытые от царской крови бриллианты. Их надлежало доставить в государственное хранилище – Гохран: вождь революции Ленин подписал декрет «О национализации имущества низложенного Российского императора и членов бывшего императорского дома».
Согласно правительственному постановлению, задачей Гохрана было «укрепление финансового могущества молодого государства». В последующие недели в Москву доставили свыше 20 тыс. разнообразных «контейнеров» с драгоценным содержимым. Сундуки, ящики, коробки, даже школьные ранцы, до отказа набитые златом и каменьями, – коммунисты приступили к экспроприации дворянского имущества по всей стране. За считанные месяцы советское государство конфисковало 35 670 бриллиантов, 540 кг золота и 377 000 кг серебра, которые в небольших печах переплавлялись в слитки.
В Москву Яков Юровский прибывает под псевдонимом Орлов. Ему поручили помочь с «обезличиванием» драгоценностей перед продажей. Если бы стало известно, что коммунисты распродают украшения, которые были у царской семьи при депортации, было бы невозможно поддерживать легенду, будто Романовы живы.
Юровский стремительно взбирается по карьерной лестнице – вскоре партия назначает его руководителем золотого отдела Гохрана. Он становится важным звеном в системе начинавшихся тайных продажах ценностей за границу – Москве нужно привлечь в страну свежие деньги. Золотые резервы быстро тают – в результате войны и национализации экономика страны в глубочайшем кризисе, да и пропаганда советского строя за рубежом требует все больших затрат.
В 1920 году американская таможня перехватывает посылку со 131 бриллиантом стоимостью $10 тыс., адресованную советскому торговому представителю в Вашингтоне. Осенью того же года посредник Ленина Леонид Красин доставляет в Лондон украшения и платину на сумму 100 тыс. фунтов стерлингов и половину выручки передает левой ежедневной газете Daily Hеrald.
Немецкие коммунисты тоже получили свою часть поживы. Их партии достались драгоценности и валюта, стоимость которых эквивалентна 62 млн марок. Назначение: финансирование восстания в Центральной Германии, поднятое руководством Компартии в марте 1921 года. Только за 1922 год Советский Союз «бросил» на поддержку мировой революции драгоценностей на сумму 19 млн золотых рублей.
Позднее Кремль будет выставлять сокровища Романовых и на открытые аукционы в Берлине, Вене, Лондоне, Нью-Йорке. А потом нуждающиеся в деньгах коммунисты распродадут и сотни полотен из дворцов и музеев России: Рембрандта, Тициана, Рафаэля. За бесценок уйдут яйца Фаберже, уникальные произведения ювелирного искусства, которые царь обычно дарил своей супруге и матери на Пасху – одна их часть достанется лондонской ювелирной компании, другая – американскому миллиардеру и большому другу Ленина Арманду Хаммеру. Многое будет продано с молотка ниже своей стоимости – лучше «получить 50 млн рублей сейчас, чем 75 млн через год», – заявил однажды военный комиссар Лев Троцкий.
Даже библиотеку царской семьи ленинское правительство превратит в деньги. В детской книжке Little Men американской писательницы Луизы Олкотт имеется дарственная надпись карандашом: «Нашей любимой Татьяне от папы и мамы,
12 января 1909 г.». Эту книгу августейшие супруги подарили своей 11-летней дочери на Рождество. Сегодня она хранится в вашингтонской Библиотеке Конгресса.
Надежде Данилевич в ходе поисков удалось обнаружить на аукционах и предметы из обихода Романовых – фарфор производства принадлежавших Николаю II заводов, столовое серебро, гобелены, полотна – и выйти на след по меньшей мере 30 драгоценностей, принадлежавших российской короне.
Помимо ожерелья из бриллиантовых «цветков»-брошей, принадлежавших Екатерине II, Данилевич обнаружила колье великой княгини Елизаветы. Сестра царицы Александры Федоровны, урожденная принцесса Гессен-Дармштадтская, которую в семье называли Эллой, любила украшения самозабвенно и нередко меняла их по три раза
на дню.
Вскоре после убийства Николая большевики взяли Эллу и других родственников царя из тюрьмы в Алапаевске (недалеко от Перми) и привезли их к заброшенной шахте, где раньше добывали железную руду. Там одного из великих князей застрелили, остальных сбросили в шахту живыми, предварительно сняв украшения, тоже предназначавшиеся для поддержания советского государства и мировой революции.
Надежде Данилевич довелось увидеть диадему, которую любила Элла, на одном аукционе в Лондоне. Она вздыхает: «Покупатель остался неизвестен».
Так же, как и судьба еще 8 яиц Фаберже и 300 других драгоценностей царской семьи. Сегодня в Кремле можно увидеть только 71 предмет из коллекции царя. Неизвестно, куда делись тобольский «клад», включавший в себя
154 предмета, и кровавые бриллианты из Екатеринбурга.
@темы:
гнусь и морось,
абырвалг
-
-
25.01.2010 в 22:46-
-
26.01.2010 в 08:57впрочем, что и говорить.... моего двоюродного деда - адъютанта Брусилова (кто-то же помнит знаменитый Брусиловский прорыв??), выкупали с Лубянки за графские бриллианты... следователь была женщина, она понимала цену "камушкам".
-
-
26.01.2010 в 10:58Брусиловский прорыв конечно помню.))))
-
-
26.01.2010 в 12:12Истории просто страшные – убивали малолетних «барчуков» (есть воспоминания), снимали даже белье с господ – мы без белья всю жизнь ходим и они пусть в лохмотьях на выселки отправляются… были случаи, когда требовали выкуп за детей – т.е. думали, что граф что-то припрятал и брали детей или прислугу в заложники… (в литературе все это описано даже.. а на деле было страшнее)…
Матросы харкали на дубовый паркет, вытирали сопли шелковыми шторами, использовали их и вышитые вручную серебряной нитью скатерти вместо туалетной бумаги и т.д.
Ну вспомним хотя бы очередного неудавшегося певца революции – Блока… к нему «подселили» в рамках уплотнения очередного революционного матроса… тот сломал ему рояль, ходил пачкая ковры грязными сапогами, пил, ругался, блевал и харкал … и (!!!!) напившись бил Блока!. Блок ходил жаловаться и оставил в дневниках об этом записи… (и там было такое – вот оно настоящее лицо революции)…
-
-
26.01.2010 в 13:25Хм, интересно, а она не опасалась, что, в случае чего, за должностное преступление, ее уже никто за "камушки" выкупать не будет?
-
-
26.01.2010 в 14:47-
-
26.01.2010 в 16:44читать дальше
-
-
26.01.2010 в 17:19